Планы, которые удаётся сохранить в тайне, лучше всего осуществляются (с)
Расскажу ему, как было со мной,
Как лечили от свободы меня,
Как хотели, чтобы был я слепой,
У слепого так легко все отнять.
Как хотели за меня все решать,
В чем ходить, где жить и чем мне дышать.
Как хотели запретить мне мечтать,
Но теперь меня уж не удержать!
(с)
Душа требовала странного... странным оказались узкие укороченные джинсы с цветочной аппликацией в двух местах, - модель, на которую в нормальном состоянии я бы даже не посмотрела. Но говорю же, хотелось странного. И зелёные ботинки... хочу-хочу-хочу! И шарфик к ним.Но завтра. Ну надо же, к тридцати годам я пришла к тому, что одежды, как и обуви, действительно должно быть много, и она должна быть разной, чтобы иметь возможность выбирать под настроение... а я, глядя на свой шкаф, впадаю в уныние и тоску. Как верно было вчера подмечено, после тридцати начинает хотеться перемен. Ну, волосы я уже отрезала... возможно, пришло время проколоть пупок уши? 
Что ж, на этом фоне регистрация на Красочный забег выглядит вполне логичным поступком... и я не хочу думать о том, как пробежать, - именно пробежать, а не плестись своим черепашьим темпом - эти злосчастные пять километров!
Весна. Бесы.
Как лечили от свободы меня,
Как хотели, чтобы был я слепой,
У слепого так легко все отнять.
Как хотели за меня все решать,
В чем ходить, где жить и чем мне дышать.
Как хотели запретить мне мечтать,
Но теперь меня уж не удержать!
(с)
Душа требовала странного... странным оказались узкие укороченные джинсы с цветочной аппликацией в двух местах, - модель, на которую в нормальном состоянии я бы даже не посмотрела. Но говорю же, хотелось странного. И зелёные ботинки... хочу-хочу-хочу! И шарфик к ним.
Что ж, на этом фоне регистрация на Красочный забег выглядит вполне логичным поступком... и я не хочу думать о том, как пробежать, - именно пробежать, а не плестись своим черепашьим темпом - эти злосчастные пять километров!
Весна. Бесы.